Среди классиков русской литературы, наверное, нет ни одного писателя, который бы в своём творчестве не затрагивал самые серьёзные темы, связанные с предназначением человека, пониманием человеческой жизни. В 1881 году Л.Н.Толстой закончил свою "Исповедь", где он с абсолютной открытостью, ни в чём не заигрывая с читателем, пытается осмыслить собственный жизненный путь. Искания Толстого могут помочь каждому из нас задуматься над собственной жизнью, увидеть, как важен и непрост этот духовный поиск.
Давайте попробуем, завершая наш разговор о поисках смысла жизни, вместе с Толстым пройти по этому пути, тем более что в "Исповеди" мы можем увидеть те этапы осмысления себя и своей жизни, через которые в той или иной степени проходит каждый человек. Говоря о своем детстве, Толстой подчеркивает, что впитанное им от родителей мировоззрение не было собственно его: "Я никогда и не верил серьезно, а имел только доверие к тому, чему меня учили, и к тому, что исповедовали передо мной большие".
За детством следует отрочество, а затем - юность со свойственным ей отрицанием детских представлений. Пробуждается душа, в первый раз встают вопросы о смысле всего, что происходит вокруг. "Я перестал верить в то, что мне было сообщено с детства, но я верил во что-то. Теперь, вспоминая то время, я вижу ясно, что единственная вера моя в то время была вера в совершенствование. Но в чем было совершенствование и какая была цель его, я бы не мог сказать". Проходят годы, вместившие в себя участие в войне, возвращение в Петербург, начало писательской карьеры. "В это время я стал писать из тщеславия, корыстолюбия и гордости. Для того чтобы иметь славу и деньги, для которых я писал, надо было скрывать хорошее и выказывать дурное. Я так и делал".
Многие люди выбирают себе в жизни именно такой путь - определившись в профессии, заняв определенное положение в обществе, слепо принимают царящие там нормы и правила и уже никогда не подвергают их сомнению - слишком страшно вдруг выпасть из общего ритма жизни, оказаться "белой вороной".
Однако Толстого не просто стали одолевать сомнения - постепенно он пришел к состоянию глубокого личностного кризиса. И что еще более удивительно, это произошло в период расцвета его таланта и в зените успеха. (Может быть, напрасно многие сегодня считают, та внешнее процветание является залогом душевного спокойствия?) " И это сделалось со мной в то время, когда со всех сторон было у меня то, что считается совершенным счастьем. У меня была добрая, любящая и любимая жена, хорошие дети, большое имение, которое без труда с моей стороны росло и увеличивалось. Я был уважаем близкими и знакомыми, больше чем когда-нибудь прежде был восхваляем чужими и мог считать, что я имею известность, без особенного самообольщения... И в таком положении я пришел к тому, что не мог жить... Я не мог придать никакого разумного смысла ни одному поступку, ни всей моей жизни... Что выйдет из всей моей жизни? Зачем мне жить, зачем чего-нибудь желать, зачем что-нибудь делать?..
И я искал объяснения на мои вопросы во всех тех знаниях, которые приобрели люди. И я мучительно и долго искал, и не из праздного любопытства, не вяло искал, но искал мучительно, упорно, дни и ночи, - искал, каш ищет погибающий человек спасенья".
Толстой пишет о том, как мучительные поиски смысла вначале привели его к сфере опытного знания, затем - к философии, и нигде он не нашел ответа. Есть ли в жизни смысл? "На этот-то, один и тот же, различно выраженный вопрос я искал ответа в человеческом знании. И я нашел, что по отношению к этому вопросу все человеческие знания разделяются как бы на две противоположные полусферы... Один ряд знаний как бы и не признает вопроса, но зато ясно и точно отвечает на свои независимо поставленные вопросы: это - ряд знаний опытных; другой ряд знаний признает вопрос, но не отвечает на него: это ряд знаний умозрительных... Опытные знания прямо игнорируют вопрос жизни. Они говорят: "На то, что ты такое и зачем ты живешь, мы не имеем ответов и этим не занимаемся; а вот если тебе нужно знать законы света, химических соединений, законы развития организмов, то на все это у нас есть ясные, точные и несомненные ответы". Другая сторона знания, умозрительная, когда она строго держится своих основ, прямо отвечая на вопрос, везде и во все века отвечает и отвечала одно и то же: мир есть что-то бесконечное и непонятное. Жизнь человеческая есть непостижимая часть этого непостижимого "всего"... И вместо ответа получается тот же вопрос, только в усложненной форме". Толстого эта агония поиска смысла привела на грань самоубийства, и вернуться к жизни ему помогла вера - та самая, которую он когда-то в детстве отбросил. "Кроме разумного знания, которое мне прежде представлялось единственным, я был неизбежно приведен к признанию того, что у всего живущего человечества есть еще какое-то другое знание, неразумное - вера, дающая возможность жить...Вера есть сила жизни. Если человек живет, то он во что-нибудь да верит... Без веры нельзя жить.Я понял, что я заблудился и как я заблудился. Я заблудился не столько оттого, что неправильно мыслил, сколько оттого, что я жил дурно. Я понял, что для того, чтобы понять смысл жизни, надо прежде всего, чтобы жизнь была не бессмысленна и зла, а потом рее - разум для того, чтобы понять ее...
Я оглянулся на самого себя, на то, что происходило во мне; и я вспомнил все эти сотни раз происходившие во мне умирания и оживления. Я вспомнил, что я жил только тогда, когда верил в бога. Что же такое эти оживления и умирания? Ведь я не живу, когда теряю веру в существование бога, ведь я бы уж давно убил себя, если б у меня не было смутной надежды найти его. Ведь я живу, истинно живу только тогда, когда чувствую его и ищу его. Так чего же я ищу еще? - вскрикнул во мне голос. - Так вот он. Он - то, без чего нельзя жить. Знать Бога и жить - одно и то же. Бог есть жизнь. "Живи, отыскивая бога, и тогда не будет жизни без бога". И сильнее, чем когда-нибудь, все осветилось во мне и вокруг меня, и свет этот уже не покидал меня.
И я спасся от самоубийства".
Но это был не конец, а лишь начало нового витка поиска смысла в жизни Льва Толстого. И дело не в том, чтобы наши духовные поиски привели нас к тем же ответам, которые нашел для себя Толстой. Главное - не успокоиться на том, что нам открыто сегодня, искать свой путь.
